Крестьянин, не зная и не понимая причин болезней,
полагал, что во всех ужасных, продолжительных страданиях виновны злые,
завистливые люди. Спасение от этих напастей, верил он, принесет чудесное, не постижимое разумом лечение. Бродячие знахари, овладев воображением деревенских
жителей, жестоко играли на их простодушии. Так, знахарь указывал им средство,
уверял в его полезности, и оно переходило из рода в род. Они не разбирались,
вредно ли, полезно ли средство, предложенное знахарем. Для их ограниченного
познания было довольно, что есть возможность излечения.
В селах ребенок, страдающий степью, почитался уже не жильцом земным, когда
благоразумный отец прибегал только с теплою мольбою к Царю царей о помиловании.
Разрывающееся от горя сердце матери, вера в чудеса — все это заставляло целые
семейства искать утешения в суеверии, умолять знахарей об исцелении. Призванный
знахарь, как дока, как знавший все и вся, брался за врачевание. Больного
ребенка, по его совету, несли в лес, находили раздвоенное дерево и устраивали
там его на трое или менее суток, сорочку вешали на дерево, потом брали его и ходили трижды по девять раз вокруг дерева. После этого приносили ребенка домой,
купали в воде, собранной из девяти рек или колодцев, посыпали золою, собранной
из семи печей, клали на печь. Если ребенок засыпал, это служило верным
признаком исцеления, а если кричал, значит, ему суждено было умереть. Часто
случалось, что ребенок умирал в лесу, оставленный обнаженным на открытом
воздухе, или когда его обливали холодной водой. Несмотря ни на что, совет
знахаря почитался в деревнях за благодеяние.